«О вкусах не спорят»!  Почему же, однако? Если потому, что попытка поколебать вкус оппонента,  а тем более  внушить ему свой,  есть дело неблагодарное и большей частью безнадежное, то правота «крылатого» изречения очевидна.  Если  же речь идет о навязывании своего вкуса, то изречение тем более должно быть воспринято как справедливый запрет.

   Тем не менее, справедливость эта полномерна лишь в случае столкновения доброкачественных вкусов  высокого  уровня;  но хороший вкус,  сталкиваясь  с  плохим  может (вынужден),  по меньшей мере, отстаивать себя.

   Важно также,  что подобный спор есть борьба за определенную ауди-торию, вообще лишенную развитого вкуса, и тогда, даже как попытка, имеет позитивный смысл.

   Неправомерен и отказ от спора, когда изречение применяется за  пределами  эмоционально-эстетической  сферы,  ибо тогда речь идет не о вкусе.

  Таким образом,  латинская  формула  хороша,  как призыв к терпимости,  но не оправдывает готовности поступиться своим убеждением. «Полезное пролагает себе дорогу само, прекрасному же надо помогать» [Гёте].  Мера  «наступательности»  в отстаивании  и  проповеди  хорошего  вкуса  есть уже не дело вкуса, а скорее целесообразности и темперамента.

«У каждого свой вкус!» – оправдывает свои предпочтения человек, уверенный, что такой довод неопровержим. В действительности, людей, у которых есть свой вкус, совсем немного. Вкус – наименее индивидуальное из качеств. Природный вкус, подобный абсолютному слуху – редчайший дар; обычно он несамостоятелен, стереотипен. Оспаривать его, как правило, и впрямь бесполезно. Но как можно ему подчиниться!